Итак, мы подошли к депрессии и той роли, которую она может сыграть в возникновении проблем с глазами. У детей, как и у взрослых, депрессия может быть общим фоном. Если же говорить о ее клинических проявлениях, то, как правило, это тревожное беспокойство в целом или отрицание депрессии, что может выражаться в чрезмерной активности и жизнерадостности. Наряду с этим, как и в депрессивных фазах у взрослых, мы можем наблюдать определенные поступки, направленные на саморазрушение, преднамеренные или случайные, а также ипохондрическую тревогу в отношении тела или определенных его участков. Надо сказать, что депрессия вовсе не редкость. Это довольно распространенное состояние как у детей, так и у взрослых, и далеко не всегда указывает на патологию; ипохондрическую тревогу вполне можно отнести к норме. Нормальный аспект депрессии заключается в том, что человек должен быть способен заботиться о своем теле, получать о него удовольствие, когда все в порядке, и стараться исправить ситуацию, если возникают какие-то проблемы. Слезы в таких случаях (когда человеку грустно) также представляются ценными с точки зрения физиологии, ибо сухие глаза - скорее это бегство от грусти - способствуют всевозможным инфекциям (конъюнктивиты) и раздражению.
Врачу глазного отделения так же, как и любому другому специалисту довольно часто приходится сталкиваться с ипохондрией. Прежде всего он должен уметь различать ипохондрию матери и ребенка. Многие дети носят очки или, по крайней мере, их часто водят проверять зрение из-за ипохондрии их матерей. Довольно сложно провести четкое разделение между ипохондрией матери и естественной заботой о ребенке, поэтому врач должен находить возможность позволять матери испытывать беспокойство, объясняя ей, когда это необходимо: «Попробуйте разделить ответственность со мной, приходите ко мне с определенной периодичностью; сейчас с глазами у ребенка все в норме». Если же врач скажет матери, страдающей ипохондрией: «Я думаю, что у ребенка все в порядке, но все же нужно посмотреть реакцию Вассермана, сделать анализ крови и манту, а кроме того - показать ребенка психологу»; мать, которая и так вся на взводе, будет убеждена в том, что теперь ее главная задача по жизни - это беспокоиться о здоровье собственного ребенка. С ипохондрией самого ребенка следует быть еще более осторожным, и важнейшее правило здесь заключается в том, что ребенок должен услышать правду, В большинстве случаев врач может озвучить свои подозрения как ребенку, так и матери; что он предлагает делать дальше и как он видит дальнейшее развитие событий. Подлинная уверенность приходит после констатации факта, а не слов утешения и поддержки, имеющих смысл для ребенка, что ему угрожает опасность. Принимая во внимание то обстоятельство, что большинство детей, приходящих к окулисту, способны принять довод, что у них все в порядке со зрением или же они нуждаются в очках, есть и такие дети, которым этого будет недостаточно или у них может возникнуть подозрение, что от них что-то скрывают; в таких случаях требуется особый подход, подробное рассмотрение которого не представляется здесь возможным, хотя эта тема и очень важна.
Суицидальные наклонности при инфантильной и детской депрессии довольно легко не заметить, хотя это вполне реально. Ребенок чувствует, что с ним что-то не так или же он ощущает себя каким-то порочным. Ему не так просто отделить физическое от телесного, поэтому он либо болен, либо у него понос, либо с ним происходят несчастные случаи, или же он падает, или проливает на себя горячий чай, или трет глаза, когда туда попадает какая-то соринка, пока не поцарапает их и не занесет туда инфекцию.
Глаза иногда выполняют ту же функцию, что и большой палец (когда ребенок сосет его), пытаясь таким образом справиться с депрессией. Большой палец представляет собой грудь или бутылку, I которую тревожный или одинокий младенец должен держать во I рту или просто где-то рядом. Так и глаза дают ребенку некую уве- ' ренность точно так же, как и во младенчестве это позволяло ему подробно рассмотреть материнскую грудь и лицо, находясь в непосредственной близости от нее.
Все это можно охарактеризовать как некий компромисс между субъективным взглядом и объективным восприятием. Отнюдь не всегда нам приходится иметь дело с косоглазием, но глаза непосредственно связаны с постоянным напряжением (принуждением), что часто приводит к ярко выраженной потребности к чтению.
Одна моя пациентка, у которой стала развиваться близорукость где-то в одиннадцати лет, рассказывает, что обычно она засыпала следующим образом; перед тем, как лечь спать,
она берет хорошо известную ей книгу и подносит ее очень близко к глазам, чтобы она могла читать без сильных очков. Но вскоре выясняется, что она читает и перечитывает знакомые ей строки, пока совсем не засыпает. Естественно, свет она так никогда и не выключает. И перед пробуждением ей требуется тот же самый ритуал, только на сей раз она представляет книгу и страницу, а также тему и предмет. Правда, когда она просыпается, оказывается, что реальная книга уже давно упала. На мой взгляд, в таких случаях требуется найти хоть какой-то компромисс во время неглубокого сна.
Тема, связанная со сном (что происходит с глазами), представляет для меня огромный интерес. Я считаю, что у многих людей во сне происходит работа (глазами), а чтобы дать глазам отдых, пробуждаясь, они смотрят на объект. Во всяком случае ни для кого не секрет, что те дети, о которых я говорю, - в некотором роде рабы собственных глаз, и любая попытка заставить их прекратить читать (держать книгу к глазам так близко) может быть обречена на провал, когда они будут чувствовать себя беспомощными и проигравшими. Все это может проявиться очень рано в жизни ребенка, но, с другой стороны, это может возникнуть в начале полового созревания или в любое другое время. И, конечно же, до конца разобраться в том, что происходит с глазами, может только офтальмолог.