Суть опыта младенца заключается в его зависимости от материнской (окружения) помощи. Для Винникотта человеческий ребенок «не может являться исключением при определенных условиях». Кроме того, он считал, что «врожденный потенциал младенца не сможет развиться, если мать не будет заботиться о нем». Основная концепция Винникотта: то, что должна предоставить мать на данном этапе в уходе за ребенком, - это холдинг.
Функция холдинга является естественной для матери, учитывая ее первичную материнскую поглощенность (Глава XXIV ниже) и основана на материнской эмпатии, а не на понимании. Винникотт определяет три этапа зависимости младенца в фазе холдинга:
- Абсолютная зависимость. В этом состоянии ребенок не имеет возможности узнать о материнской заботе, которая в значительной степени проявляется лишь в профилактических мерах. Он не может контролировать, что было сделано хорошо или плохо, но только получать удовольствие или испытывать разочарование.
- Относительная зависимость. Здесь ребенок уже начинает осознавать необходимость материнской заботы; в большей мере это может касаться его личного импульса, и только потом, в ходе психоаналитического лечения, он может воспроизводить их в переносе.
Какие-то вещи младенец учится делать самостоятельно без посторонней помощи. Это достигается за счет накопленных воспоминаний о помощи, проекции личных потребностей и деталей, с уходом, с еще большей уверенностью в окружающей среде. Здесь необходимо добавить элемент интеллектуального понимания, что конечно же очень важно.
Далее Винникотт добавляет две концепции, которые представляются ему важными в понимании раннего развития ребенка. Для большего понимания я привожу этот отрывок полностью:
Другой феномен, на котором следует остановиться отдельно на данной фазе, - это сокрытие ядра личности. Рассмотрим понятие центрального или истинного Я. Можно сказать, что центральное Я - это наследуемый потенциал, который испытывает на себе всю непрерывность бытия, а также приобретение (уникальный и неповторимый процесс для каждого человека) личной психической реальности и личной схемы тела. Таким образом, отделение этого центрального Я можно считать показателем здоровья.
Любая угроза такой изоляции истинного Я представляет серьезную тревогу на этой ранней стадии, а защитные механизмы в самом раннем детстве нахоят свое выражение в связи с отказами со стороны матери (или в материнской заботе) предотвратить посягательства, которые могли бы нарушить эту изоляцию.
Десять лет спустя Винникотт в письме (1971с) к своей французской переводчице, Джаннин Калманович, дает следующее определение Я:
Для меня Я, которое не является Эго, - это человек, который и есть я и только я, представляющий собой некую целостность, в основе которой лежали процессы созревания. В то же самое время Я имеет части и, в действительности, состоит из этих частей.
Эти части соединяются (внутреннее-внешнее направление) в процессе созревания, чему, очевидно, способствует (максимально в начале) среда человека, которая поддерживает, управляет и содействует. Я ощущает себя естественно в теле, но в некоторых обстоятельствах может оказаться диссоциированным от тела в глазах и выражении лица матери и в зеркале, которое может отражать лицо матери. В конце концов Я выражается в важных связях между ребенком и различными идентификациями, которые (после включения и интроекции психических представлений) оказываются организованными в форме внутренней психической реальности. Отношения между мальчиком или девочкой и его или ее внутренней психической организацией претерпевают изменения в соответствии с ожиданиями, которые демонстрируют им отец и мать, а также прочие значимые другие во внешней жизни человека. Именно Я и жизнь этого Я представляются важными (какие-то действия или просто жизнь) у каждого отдельно взятого человека, который уже вырос и продолжает расти дальше, переходя от зависимости и незрелости к независимости, а также способности идентифицировать себя со зрелыми объектами любви, не утрачивая при этом индивидуальной идентичности.
Я уже говорил ранее о концепции Истинного и Ложного Я Вин- никотта. В данном случае я хотел бы остановиться на его концепции отражения, поскольку именно эта концепция значительно меняет представление о защитных механизмах в классической концепции, а также вносит коррективы в то, о чем говорили представители кляйнианской школы, а именно: роль тревоги в раннем детстве. Винникотт впервые подробно рассматривает типы отражения, с которыми неизбежно сталкивается ребенок в своей статье «Воспоминания о рождении, травма рождения и тревога» (Глава XIV ниже). Один из важнейших факторов, по Винникотту, позволяющий понять более общий контекст, заключается в том, что «человеческий организм» (сначала фаза плода, а потом - младенчество) попадает в хорошо приспособленную для этого атмосферу заботы окружающей среды. Конечно же, это идеальное соотношение. В то же самое время Винникотт отмечает и последующие неудачи, что отражается соответствующим образом на новорожденном, проявляясь в непосредственном процессе роста и созревания. И даже так называемая травма рождения переживается именно потому, что плод уже действительно готов перейти в состояние «младенца». Хотя Винникотт утверждает:
Как отмечал Фрейд - далее это станет понятно, - опыт рождения не имеет ничего общего с каким-либо осознанием сепарации от тела матери. Мы можем постулировать определенное состояние сознания нерожденного ребенка. Я думаю, мы можем говорить о том, что все идет как надо, если Эго ребенка развивается одинаково спокойно как в эмоциональном, так и физическом плане. Конечно же, эмоциональное развитие начинается задолго до рождения, и вполне вероятно, что еще до рождения у ребенка можно наблюдать тенденции к неправильному и нездоровому эмоциональному развитию; в здоровом окружении некоторые нарушения в какой-то степени считаются ценными раздражителями, но в остальном они совершенно бесполезны, так как могут вызывать обратную реакцию. На этой самой ранней стадии развития еще нет достаточной силы Эго, чтобы была возможна реакция без потери идентификации.