Корни агрессии

Самый простой вопрос, который бы мы хотели задать, следу­ющий: действительно ли агрессия является следствием гнева, вы­званного фрустрацией, или же у нее есть собственные корни?

Ответ, скорее всего, будет очень непростым, и здесь необходимо учитывать самые разные клинические факты, из которых и со- I стоит наша ежедневная аналитическая практика. Но даже если это ^г произойдет, мы рискуем так и не осознать того, что на самом деле мы столь тщательно игнорировали.

Можно сказать, что в примитивных любовных импульсах мы всегда можем отследить реактивную агрессию, поскольку на прак­тике нет такого понятия, как полное удовлетворение Ид. Именно поэтому мы стараемся разделить его на части? Как мне кажется, это необходимо ввиду возникшей из-за этого путаницы. Но глав­ным образом это требуется потому, что примитивный любовный импульс действует на стадии, когда развитие Эго только начинает­ся, а интеграция, например, еще не произошла. Мы можем видеть примитивную любовь, когда еще не сформирована способность брать на себя ответственность. На данном этапе развития пока еще нет даже беспощадности; это этап, предшествующий уста­новлению правды, и если разрушение отчасти представляет цель в импульсе Ид, то оно будет носить случайный характер для удов­летворения Ид. Эго несет ответственность за разрушение только тогда, когда имеет место интеграция и организация Эго, доста­точные для существования гнева, и, следовательно, страха перед возмездием. И даже если на ранних этапах будут выявлены гнев и страх, все же возможно признание такого развития Эго, до суще­ствования которого мы не могли говорить о гневе человека.

Ненависть достаточно сложное чувство, и она вряд ли может существовать на этих ранних стадиях. Поэтому агрессию в целом следует рассматривать отдельно от реактивной агрессии, неизбеж­но следующей за импульсом Ид ввиду отсутствия необходимого опыта Ид, учитывая определенную реальность.

Так что правильно будет говорить о том, что примитивный любовный импульс (Ид) имеет разрушительные свойства, хотя младенец вовсе не ставит своей целью что-то уничтожить, ибо он испытывает этот импульс на том этапе, когда ему еще не знакомо слово «правда».

Это предположение позволяет нам перейти непосредственно к деструктивной составляющей импульса (Ид)в примитивной любви.

Для упрощения фактор родовой травмы можно опустить, а нормальные или нетравматичные роды можно воспринимать как должное. Под нормой в данном случае я подразумеваю то, когда рождение ощущается младенцем как результат его собственных усилий. Этому не препятствуют никакие задержки или, напротив, спешка.

Первые опыты с Ид привносят в игру ребенка некий новый эле­мент, инстинктивные кризисы, которые можно охарактеризовать как подготовительный период, разрядку и то, что наступает после удовлетворения. Каждая из этих трех фаз сопряжена с определен­ными проблемами для ребенка.

Наша задача в данном случае заключается в том, чтобы исследо­вать предысторию агрессивного элемента (деструктивного ввиду стечения обстоятельств) в самом раннем опыте Ид. Мы располага­ем определенными элементами, которые образовались уже тогда, когда плод начал делать свои самые первые движения (моторика). Вне всякого сомнения, в области сенсорики также будет задей­ствован соответствующий элемент. Может ли моторика, которая начинается еще во внутриутробной жизни и сохраняется в мла­денческом возрасте (да и вообще на протяжении всей жизни), быть связана с активностью, присущей соответствующему опы­ту Ид? Должна ли подобная активность классифицироваться как Ид-опыт любого ребенка должен содержать в себе как можно больше примитивной моторики. И здесь мы, безусловно, сталии ваемся с необходимостью фрустрирующей реальности для мля денца, ибо в случае удовлетворения Ид, - если оно будет полным и беспрепятственным, - младенец остается с тем, что было усвоено им в неудовлетворенной моторике (Riviere, 1936).

В паттерне опыта Ид у любого ребенка есть х процентов при­митивной моторики, включенной в Ид опыт. И остается (100 - х) процентов, которые могут быть использованы в других отношс ниях; именно в этом, безусловно, можно увидеть причину столь mjk    огромных различий в опыте разных людей (в отношении их агрессивности). Здесь же и корни своего рода мазохизма (см. ниже).

Полезно также исследовать паттерны, имеющие отношение к подобной моторике (Marty et Fain, 1955).

В первом паттерне, благодаря моторике, окружение постоянно открывается вновь и вновь. Здесь любой опыт первичного нар­циссизма подчеркивает тот факт, что ребенок находится в самом центре; только что родившийся младенец развивается, а контакт с окружением представляет собой некий опыт индивида (первоначально в недифференцированном Эго состоянии). Во втором пат­терне окружение вторгается в жизнь

плода (или ребенка) и вместо определенного индивидуального опыта мы имеем череду реакций на вторжение. Здесь же мы можем видеть отказ от всего прочего, что и делает возможным индивиду­альное существование. Моторика воспринимается тогда лишь как реакция на вторжение.

В третьем паттерне, который можно считать наиболее утриро­ванным, это гиперболизировано настолько, что в индивидуальном опыте отсутствует всякая опора; в результате это приводит к сбою в первичной нарциссической системе индивида. Впоследствии мы будем наблюдать в развитии «индивида» скорее расширение обо­лочки, а не ядра, а также расширение вторгающейся среды. То же,

что осталось от ядра, оказывается глубоко сокрытым и это трудно отыскать даже в самом глубоком анализе. Тогда человек существу­ет так, как будто его никогда и не было. Истинное Я оказывается сокрытым, а то, с чем нам приходится клинически иметь дело, - это целый комплекс ложных Я, функция которых заключается в том, чтобы это Я скрывалось и дальше. Ложное Я может быть син- тонным обществу - и это вполне удобно; но отсутствие истинного Я приводит к нестабильности, которая становится все более оче­видной, чем больше общество вводит человека в заблуждение, что ложное Я одно и то же, что и истинное Я. Тогда жалобы пациента - это ощущение абсолютной бесполезности.

Первый паттерн - это то, что мы называем нормой. На его фор­мирование оказывает влияние достаточно хорошая мать, со своей ярко выраженной любовью (поскольку на первых порах это мо­жет выражаться только физически). Мать держит своего ребенка (в утробе или на руках) и через любовь (идентификацию) знает, как адаптироваться к Эго потребностям. В таких условиях и толь­ко в них человек начинает существовать, приобретая соответству­ющий опыт Ид. Именно на данном этапе возможно максимально задействовать моторику в опыте Ид. Можно отметить слияние х процентов потенциала моторики с эротическим потенциалом (х потенциал достаточно высокий). Тем не менее даже здесь (100 - х) процентов потенциала моторики остается вне паттерна слия­ния, доступного исключительно для моторики.

Следует не забывать о том, что слияние делает возможным сам опыт независимо от оппозиции (реакция на фрустрацию). Там, где мы видим слияние с эротическим потенциалом, отмечается удов­летворение инстинктивных потребностей. И напротив (100 - х процентам) незадействованного потенциала моторики требуется оппозиция. Грубо говоря, требуется какой-то толчок, пока нет со­ответствующего опыта и это представляет угрозу здоровью. Одна­ко, в здоровом состоянии человек может, напротив, стремиться к соответствующей оппозиции.

Во втором и третьем паттернах только благодаря вторжению окружения потенциал моторики начинает использоваться в опыте человека. Но это мы не можем считать нормой. В той или иной степени человеку требуется некая оппозиция» и только тогда у него появляется важный первоисточник моторики. Все это можно счи­тать вполне удовлетворительным» несмотря на постоянные втор­жения окружения» но:

Вторжение окружения должно продолжаться.

У вторгающегося окружения должен быть собственный пат­терн» в противном случае будет царить хаос, ибо индивид пока не имеет собственною паттерна.

Это означает зависимость» не позволяющую человеку расти.

Уход представляется существенным решением в данном пат­терне. (За исключением крайних случаев, когда истинное Я дей­ствительно сокрыто; тогда даже уход не будет доступен - прими­тивная защита).

Второй и третий паттерны указывают на негативный паттерн в целом (в отношении здоровья), и никакое лечение не принесет | пользы, если только оно не изменит базовый паттерн, приблизив f его к тому паттерну, о котором я говорил выше. Тем не менее, па­циенты, которые развивались в соответствии со вторым и третьим паттерном, приходят в анализ, и на первый взгляд может показать­ся, что и они тоже способны извлечь для себя некую пользу в рабо­те с аналитиком, несмотря на их ложные представления.

Вот отдельный комментарий о позитивной ценности сопротив­ления невротического пациента. Все эти сопротивления, которые можно глубоко проанализировать, дают нам хороший прогноз. Отсутствие сопротивления приводит к диагнозу нарушений ран­них паттернов, о которых я говорил выше.

Это позволяет нам сделать вывод о том, что более высокая сте­пень слияния моторики с эротическим потенциалом не представ­ляется возможной только посредством анализа, за исключением тех случаев, которые можно отнести к норме в соответствии с данной классификацией. Там, где первый паттерн не установлен, возможно слияние, за исключением каких-то иных случаев, по­средством «эротизации» агрессивных элементов. Здесь можно увидеть корни компульсивных садистических тенденций, кото­рые могут перейти в мазохизм. Человек чувствует себя реальным только тогда, когда он безжалостен к окружающим и разрушает все вокруг. Он старается установить отношения» взаимодействуя с другим человеком» пытаясь найти определенную эротическую составляющую» которая сделает возможным слияние с агресси­ей. которая сама по себе ничуть не больше» чем просто моторика. Здесь эротика достигает слияния с моторикой, говоря же о норме, более правильным будет сказать» что происходит слияние мотори­ки с эротикой.

Вполне вероятно» что в перверсиях можно выделить два типа мазохизма; первый берет свои корни в садизме, представляющем собой эротизацию первичного моторного импульса, а второй - это эротизация» как таковая, пассивной моторики из активной. Гак что вполне возможно, что развитие будет направлено в ту или иную сторону в зависимости от того, был ли первый партнер ма­зохистом или садистом. Партнерство способствует отношениям, которые тем более ценны, ибо первичные отношения, когда только начиналась эротическая жизнь, были слабыми, ибо в целом отсут­ствовало слияние.

Чувство реальности напрямую связано с моторными (и соот­ветствующими сенсорными) импульсами, а эротические пере­живания - когда мы можем наблюдать слабое слияние моторных составляющих - не усиливают ощущение реальности или суще­ствования в целом. На самом деле подобных эротических пережи­ваний можно и избежать именно потому, что они приводят к тако­му субъективному ощущению, что человек не существует; иными словами, это происходит, главным образом, у тех, у кого первона­чальный паттерн не отличается разнообразием, о чем я говорил выше.

Итак, мы можем сделать вывод, что очень многое происходит задолго до того, как ребенок впервые возьмет грудь, даже если его Эго-организация является при этом незрелой. Совокупность мо­торного опыта способствует формированию у индивида способ­ности к собственному существованию, а вне первичной иденти­фикации - отказу от оболочки и становления ядром. Достаточно хорошее окружение делает возможным подобное развитие.