Итак, мы подходим непосредственно к природе маниакальной защиты. Среди главных характеристик можно выделить тотальную манипуляцию или контроль и высокомерное обесценивание; все ото находит свое выражение в отношении тревоги, связанной с депрессией, что является результатом одновременно любви, жадности и ненависти в отношениях между внутренними объектами.
Маниакальная защита проявляется по-разному, но все это так или иначе взаимосвязано:
- Отрицание внутренней реальности.
- Бегство во внешнюю реальность от реальности внутренней.
- Поддержание внутренней реальности человека в состоянии некоего «приостановленного воодушевления».
- Отрицание депрессивных эмоций - тяжелые чувства, печаль - противоположными чувствами: легкость, склонность шутить и т. д.
- Стремление к чему-то противоположному, пытаясь справиться со смертью, хаосом, теми данностями, которые нам не дано понять и т.д.» - все то, что относится к фантазийному содержанию депрессии.
Отрицание внутренней реальности
Я уже говорил об этом, стараясь объяснить то, что не так легко признаю собственные глубинные бессознательные фантазии. Клинически мы можем видеть не столько отрицание, сколько восторг, связанный с отрицанием; или чувство нереальности по отношению к внешней реальности; или беззаботность по отношению к каким-то серьезным вещам.
Бывает и некое частичное признание внутренней реальности, о чем стоит упомянуть в этой связи. Мы можем видеть невероятно глубокое признание некоторых аспектов внутренней реальности у людей, которые тем не менее не признают, что персона внутри них - это часть их самих. У художника такое чувство, как будто картина нарисована кем-то, действующим изнутри, или же священник ощущает себя проводником Господа Бога. У большинства обывателей нет такого ощущения, что они ответственны за то лучшее, что есть в них самих. Они горды и счастливы быть посредниками некоего человека, которого они любят и который вызывает у них восхищение, или же самого Господа Бога; при этом они отрицают собственное родительство по отношению к интернализированному объекту. Мне кажется, мы больше знаем о плохих интернализо- ванных объектах, от которых отреклись, чем об отрицании хороших внутренних сил и объектов.
Здесь стоит отметить один практический момент. В анализе глубоко верующего пациента работать с ним нужно как бы на основе согласия о признании внутренней реальности, позволив такому пациенту автоматически признать личностные истоки (его Бог), таким образом уменьшая тревогу в ходе анализа его депрессивной позиции. Для аналитика крайне опасно считать, что Бог пациента - это некий «фантазийный объект». Тогда у пациента будет такое чувство, что аналитик недооценивает хороший объект, к которому он на самом деле не имеет отношения. На мой взгляд, нечто подобное применимо к анализу художника в отношении источника его вдохновения, а также анализу внутренних фигур и воображаемых объектов, которым наши пациенты способны представить нас.
Бегство во внешнюю реальность из реальности внутренней
Здесь можно выделить несколько клинических типов» Есть ни цисты, у которых внешним реальность я ил метел выражением фантазий. Существуют и такие, которые предаются фаитяяиям (мощно манипулируя реальностью), но при игом пни точно лишит, что это манипуляция. Есть пациенты, которые стараются навлечь для себя пользу в каком бы то ни было в аспекте сексуальности и чувственности. Но есть и такие, которые и слили* зутот внутренние телесные ощущения. Им двух последних, первый - компульсивный мастурбатор - старается ослабить психическое напряжение с помощью удовлетворения, получаемого от ауточро тичеекой активности или от принудительного гетеросексуального или гомосексуального опыта, а второй - ипохондрик справляется с психическим напряжением через отрицание фантазийного содержания.